Оперативный резерв - Страница 37

Шестнадцать бронзовых дев у неработающего фонтана смотрели на Настю свысока. Закончился сезон блеска водяных струй, позолоченным красавицам не хватало внимания, лета и солнца, и, несмотря на надменный вид, они были глубоко несчастны, в одиночестве провожая пасмурный осенний день. Настя сочувственно кивнула старым знакомым и перешла сразу к пончикам.

На газоне за окнами кафе какие-то парни разбирали реквизит. Командовала невысокая девушка с гладко зачесанными волосами, скрученными на затылке в тугую улитку. Она стояла в середине с двумя обугленными железными веерами в руках. Повинуясь движению металлических спиц, собранных на полукруглой рукоятке, двое ребят встали справа и слева от нее, ловко крутя в руках парные шесты. А третий – совсем мальчишка, коротко стриженный и подвижный, как живая пружинка, сделал цирковое сальто, не выпуская из рук вращающиеся мячики на веревках.

Всем четверым что-то не понравилось, они заспорили, один парень взял в руки жонглерскую булаву, второй вытащил из брошенной на землю сумки настоящий полуметровый факел с серебряной рукояткой и цветной отделкой и, указывая на незажженный фитиль, принялся что-то горячо доказывать девушке, стоявшей в центре композиции.

Когда Настя вышла на улицу, девушка раздраженно бросила веера на землю, скинула куртку на спортивную сумку и достала из нее пакет с цветными деталями. Настя невольно замедлила шаг, глядя, как в ее ловких руках сегменты стыкуются друг с другом, превращаясь в шипастый обруч. Группа привлекла внимание немногочисленных прохожих. Рядом притормозил мужчина на велосипеде и, обернувшись, сказал догонявшей его дочке:

– Смотри, фаерщики репетируют.

– А зачем?

Девочка, упакованная в шлем, налокотники и велосипедные перчатки, остановилась рядом с отцом.

– У них тут огненное шоу на следующей неделе.

– Ой, как здорово! – Девчонка отпустила руль и захлопала в ладоши. – А мы сходим?

– Нет, малыш, я на следующей неделе занят. Если только с мамой. Поехали, сейчас дождь пойдет.

– Па-ап, а я так смогу жердочки крутить?

– Если потренируешься, – улыбнулся мужчина и проехал вперед.

– А один шарик, как вон тот?

Настя перевела взгляд на мальчишку, который не участвовал в бурном обсуждении. Он стоял в нескольких шагах от троих товарищей и теперь вместо шариков невозмутимо крутил тяжелый мяч, соединенный цепью с длинной веревкой. В его руках она как живая рассекала воздух, и тот недовольно гудел, позволяя пареньку выписывать головокружительные восьмерки.

«Он Темный», – вдруг поняла Настя, и словно в подтверждение мальчишка на секунду взглянул в ее сторону. Настя невольно отступила на шаг. Парень как будто недобро усмехнулся. «Что, Светлая, не можешь так? Тогда любуйся моим искусством. Сегодня – бесплатно для друзей и врагов!»

В сумке запищал мобильник, Настя вздрогнула и торопливо схватила телефон. Номер был незнакомым.

«Все ок, занят, мобильник сел, не звони на этот номер, счастливого пути». Видимо, в суматохе Никита перепутал время, решил, что она уезжает сегодня вечером, и вложил в короткое сообщение максимум информации, чтобы его больше не дергали. Настя облегченно вздохнула и погладила сенсорный экран, бережно спрятав долгожданную эсэмэску в глубинах электронной памяти.

И в этот момент рядом прошла смерть.

Когда сквозь человека незримой сумеречной дорогой проходит Иной, тот чувствует лишь мимолетную тоску по неведомому миру, к которому не суждено прикоснуться. На один ускользающий миг душой овладевает волшебная осень. И необъяснимая грусть, краткая, как один удар сердца, бесследно исчезает, вновь раскрывая все краски и радости реального мира.

Настю отбросило в сторону. Она едва устояла на ногах. На несколько секунд окружающий мир застыл. Еще все было на месте: фаерщики, продолжавшие спор насчет реквизита, люди, которые медленно расходились, понимая, что репетицию с настоящим огнем ребята сегодня не планировали, но со стороны центрального входа уже тянулся незримый шлейф, какой-то клубящийся инверсионный след, который девушка скорее чувствовала, чем видела. Туманный сгусток перепахивал Сумрак, круша все, что стояло на пути.

Обнаженная смерть, не знавшая преград, идущая за Иным…

– Беги! – взвизгнула Настя.

Темный мальчишка сбился с ритма, недоуменно оглянулся, веревка с мячиком обвисла, бестолково задергалась и закачалась, как разболтанный маятник. А в следующий миг его лицо перекосила гримаса ужаса, он испуганно отскочил назад, и веревка в руке, полыхнув белым пламенем, изогнулась высоковольтной дугой. Безобидный мячик взорвался огненными сферами. С низким гудением они принялись бешено вращаться, увлекая за собой раскаленную цепь и обвивая паренька огненными кольцами.

Кто-то дико заорал. Валявшиеся на газоне пережженные веера раскалились докрасна, над ними задрожал столб раскаленного воздуха. Девушка испуганно швырнула на землю загоревшийся обруч и замерла от ужаса. Фаерщик постарше охнул и бросился к спортивной сумке. Огнетушитель взорвался у него в руках пенным фейерверком.

Второй парень отбросил единственный рабочий факел, из которого, как из брандспойта, выметнулась тугая струя желто-оранжевого пламени, схватил подружку и поволок прочь из огненной западни. Полыхал весь реквизит, который ребята принесли с собой: веревки, мячики, жонглерские булавы, шесты, спортивные сумки. Фаерщик, у которого взорвался огнетушитель, с воем катался по земле, прижимая к груди искалеченные руки.

И над всем этим хаосом живым факелом погружался в сумеречную тень обреченный Темный парнишка. Он еще сопротивлялся, стараясь оттянуть и сбросить огненные кольца, его контуры дрожали и таяли, огненный ореол медленно развеивался, и через секунду от него не осталось и следа в реальном мире.