Оперативный резерв - Страница 44

Из сбивчивого рассказа Настя так и не поняла, когда Малика спрятала медальон. Сделала она это заранее или ей удалось вырваться и убежать к морю, перед тем как ее настигла разъяренная соперница. Так или иначе, девушка успела швырнуть в воду амулет, который ей подарила прабабка. «Не как ты, – вспомнила Настя, – черная ведьма».

Малика или обладала экстрасенсорными способностями, или каким-то другим образом заслужила доверие своей родственницы, по всей видимости, Темной волшебницы, и та снабдила ее несколькими… Чем? Настя вздохнула, стоя у кромки воды. Этого она не знала. Она и в Светлых артефактах совсем не разбиралась. Какие-то таблички, на которых надо заранее записать свою жизнь. Несколько слов или рисунок, одним словом, «как сердце скажет». И, приехав на новое место, спрятать эту резервную копию там, где никто ее не найдет. Что будет, если извлечь артефакт на свет, удастся ли вернуться во времени в роковой момент и избежать неприятностей или каким-то другим образом повлиять на ход собственной истории, прабабка не рассказывала. Малика бросила свою драгоценную «мандалу» с причала в море, потому что слишком хорошо знала, как тщательно здесь убирают территорию. И вместо жизни у нее теперь была вера в то, что это поможет и вода не смоет письмена.

– И так можно спасти любого? – спросила ее Настя.

– Только я…

Чем бы ни был таинственный амулет и какой бы силой ни обладал, факт оставался фактом – он удерживал бедную женщину рядом с миром людей. Но в том-то и дело, что люди не могли ей помочь, просить их было бессмысленно, они бы или не поверили, или подняли такой шум, что и без того мертвую Малику убили бы повторно с особой тщательностью. С рокового дня не прошло и недели, за которую горничная видела только черную колдунью, что обратила ее в зомби, и Светлого мальчика шести лет от роду.

«Un closed».

– Неинициированный, – догадалась Настя. – Как зовут ту колдунью, что обращала тебя после смерти?

– Карина Балевская.

Это имя Малика выдала без запинки. Наверное, она твердила его каждую бессонную ночь как молитву, если только у зомби есть молитвы.

Настя бросила шорты и майку прямо на мелкую гальку рядом с причалом и невольно оглянулась на отель.

– А я смогу взять в руки этот Темный амулет? – прошептала она. – Наверное. Аньку же я обняла, и сколько еще мы ходили по парку, взявшись за руки…

Она прошла по теплым доскам, встала на самом краешке. А это вообще правильно – помогать мертвецам с помощью Темных амулетов? Сомнительно, конечно. Но эта Карина точно должна поплатиться за такое. На волны словно легло на миг пятно солнечного света, но тут же рассыпалось бликами. Никаких подсказок не будет. Никто не поможет. Только ты и твое решение.

«Моя дистанция», – тихо сказала себе Настя.

И к изумлению невидимых трибун, она прыгнула.

Вода сомкнулась почти без плеска, море пустило Настю, и на дне девушка почти сразу увидела овальное темное пятно, над которым колыхался зеленоватый сгусток. Два гребка, не больше. Она протянула руку, что-то ухватилось за нее, потащило вниз. Настя еще не успела испугаться, а стремительное течение уже закружило и поволокло ее прочь от поверхности, от солнечных бликов и испуганных возгласов людей, загоравших на теплых досках причала, в бездонную безграничную глубину, которой просто быть не могло в пятнадцати метрах от берега. Очки сорвало мощным напором воды, но Настя не боялась открывать глаза в пересоленной воде Средиземного моря. Лишь бы кислорода хватило. Не сопротивляясь, а наоборот, слившись с течением, она вытянула руки, словно воздушный акробат в аэродинамической трубе, с усилием протащила их вперед и, поддавшись странному порыву, граничащему с безумием, ринулась вниз, обгоняя взбесившиеся воды. От рук полетели искры, кожа серебрилась, воду вокруг словно осветило исходящее от девушки сияние, охватившее тело плотным коконом. И море смиренно утихло и отхлынуло.

И только тогда Настя запаниковала. Ощущение было таким, словно она вышла из плотной воды в какую-то иную – легкую, прозрачную до синевы, которой при желании, наверное, можно было дышать, но Настя лишь выпустила изо рта маленькую струйку легких прозрачных пузырьков. Так легче. В висках стучало тревожно и гулко, в горле стоял ком – кислород горел в мышцах, работавших за пределами возможностей обычного человека.

«Я Иная!» – сказала себе Настя, шевельнув онемевшими губами.

– Иная, Иная, Иная… – подхватило странное эхо, вторившее пульсу сквозь шум в ушах.

Настя перевернулась и коснулась ногами дна. Темный амулет лежал на прозрачном песке, в жемчужном блеске крупных округлых песчинок он казался еще чернее.

«Так надо», – сказала Настя, но в этот раз ей никто не ответил. Совсем как на земле, Настя нагнулась и подхватила за цепочку небольшую овальную табличку, на которой было что-то нацарапано, сгруппировалась, чтобы как можно сильнее оттолкнуться от дна, и в невесомой дали вдруг увидела призрак разрушенного города.

Настя никогда не увлекалась дайвингом. Затопленные города она видела только по телевизору. И города ли это? Остовы человеческого жилья, ушедшие под воду, заросшие ракушками, разрушенные, оплетенные водорослями до неузнаваемости, похороненные в чужеродной среде и поглощенные ею.

Дрожащий мираж, на миг показавшийся на горизонте, был чист и светел. Наверное, если туда заплыть или просто зайти, можно было бы разглядеть диковинные постройки, различить орнаменты, украшавшие разрушенные стены, и коснуться рукой гладкого прозрачного мрамора колонн…

В глазах потемнело. Настя чуть не сделала вдох, захлебнулась и, изо всех сил толкнувшись от дна, ринулась вверх. Она не видела света и не видела поверхности воды, теряя сознание, она барахталась, как слепой котенок, пока чьи-то руки не подхватили ее и солнце не закачалось перед глазами вместе с небом и зелеными горами.